Хорошие мысли и других невольно заставляют выдумывать хорошие мысли. ©В.Г.Белинский
Знаешь, это разные вещи - слушать молчание звезд или молчание немого. Это разные виды тишины.
* * *
Он считал вселенную «футбольным матчем без арбитра», его вера в Бога была своеобразна: «Это боковой судья, который выдал всем положение «вне игры».
* * *
Странное дело. Когда тебе случается увидеть место, где ты был бы в безопасности, ты всегда оказываешься среди тех, кто смотрит снаружи. И никогда изнутри. Это твое место, но тебя там нет никогда.
* * *
- А ты знаешь, что происходит в голове у человека, когда он сходит с ума? - спросил Гульд.
Зависит от вида сумасшествия, сказала Шатци. Возьмем рядового сумасшедшего, предложил Гульд. Не знаю, ответила Шатци. Видимо, что-то ломается внутри, на отдельные кусочки, которые не подчиняются приказам. Приказы даются, но теряются по дороге и не приходят, или приходят поздно, когда уже ничего не поправить, или ничего не поправить с самого начала, но те продолжают отдавать приказы с навязчивым упрямством, и нельзя эти приказы отменить. Все разваливается, такая вот организованная анархия, ты открываешь кран - и зажигается свет, когда ты включаешь радио, звонит телефон, миксер начинает взбивать сам по себе, ты открываешь дверь ванной и оказываешься на кухне, ищешь входную дверь и не находишь. Может быть, ее уже и нет. Исчезла. А ты навечно заперт в квартире. […] Из такого дома, продолжала она, не выйти, надо думать, как в нем жить. Они этим и занимаются. Снаружи ничего не понятно, но для них все очень логично.
* * *
Он и вправду полагал, что человек находится на веранде собственной жизни (а значит, изгнан из самого себя) и что это - единственно доступный ему способ защищать свою жизнь от мира, поскольку стоит ему вернуться в себя (то есть стать самим собой), как дом станет ненадежным убежищем посреди моря пустоты и будет качаться на волне Открытого Пространства, убежище превратится в гибельную ловушку, вот почему человек так стремится выйти на веранду (и значит, из самого себя), расположившись в том самом месте, где сумеет остановить нашествие мира, спасти по крайней мере идею собственного дома - хотя бы тем, что примирится с его непригодностью для жилья. Мы владеем домами, но мы суть веранды, полагал он.
©Алессандро Барикко, «CITY»
* * *
Он считал вселенную «футбольным матчем без арбитра», его вера в Бога была своеобразна: «Это боковой судья, который выдал всем положение «вне игры».
* * *
Странное дело. Когда тебе случается увидеть место, где ты был бы в безопасности, ты всегда оказываешься среди тех, кто смотрит снаружи. И никогда изнутри. Это твое место, но тебя там нет никогда.
* * *
- А ты знаешь, что происходит в голове у человека, когда он сходит с ума? - спросил Гульд.
Зависит от вида сумасшествия, сказала Шатци. Возьмем рядового сумасшедшего, предложил Гульд. Не знаю, ответила Шатци. Видимо, что-то ломается внутри, на отдельные кусочки, которые не подчиняются приказам. Приказы даются, но теряются по дороге и не приходят, или приходят поздно, когда уже ничего не поправить, или ничего не поправить с самого начала, но те продолжают отдавать приказы с навязчивым упрямством, и нельзя эти приказы отменить. Все разваливается, такая вот организованная анархия, ты открываешь кран - и зажигается свет, когда ты включаешь радио, звонит телефон, миксер начинает взбивать сам по себе, ты открываешь дверь ванной и оказываешься на кухне, ищешь входную дверь и не находишь. Может быть, ее уже и нет. Исчезла. А ты навечно заперт в квартире. […] Из такого дома, продолжала она, не выйти, надо думать, как в нем жить. Они этим и занимаются. Снаружи ничего не понятно, но для них все очень логично.
* * *
Он и вправду полагал, что человек находится на веранде собственной жизни (а значит, изгнан из самого себя) и что это - единственно доступный ему способ защищать свою жизнь от мира, поскольку стоит ему вернуться в себя (то есть стать самим собой), как дом станет ненадежным убежищем посреди моря пустоты и будет качаться на волне Открытого Пространства, убежище превратится в гибельную ловушку, вот почему человек так стремится выйти на веранду (и значит, из самого себя), расположившись в том самом месте, где сумеет остановить нашествие мира, спасти по крайней мере идею собственного дома - хотя бы тем, что примирится с его непригодностью для жилья. Мы владеем домами, но мы суть веранды, полагал он.
©Алессандро Барикко, «CITY»